Оперный Зигфрид, вызванный неврастеником Вагнером из Вальгаллы германского мифа, явился юному Адольфу как живой. Он был гораздо более реален для будущего фюрера, чем любой из окружавших его людей...Белокурая бестия вылезла из-под пера безумного Ницше. Сам философ писал: «Я угадываю, вы бы назвали

Речь о давнем противостоянии. Военном, политическом, но главное — духовном. Метафизическом. Его символ — бледная, как смерть, дама с ядовитой змейкой в руках. Кто она? С кем противоборствуем? Постараюсь ответить. Если мы — Третий Рим, то впору вспомнить: у Рима Первого был страшный враг — Карфаген.